«Принцип, на котором основывается мысль о том, что доверить обсуждение новых законов и право их предлагать самостоятельному собранию, вне всякого сомнения достоин уважения, справедлив и разработан во всех подробностях. Но если в государстве монархическом, какова Россия, где до настоящего времени не знали другого источника законов, кроме воли монарха, открыто провозглашают принцип, который не то чтобы лишает монарха его власти, но, во всяком случае, ограничивает ее, весьма важно, дабы не потеснить и не исказить общие представления о власти монарха, которая так необходима в столь общирном государстве, где цивилизация еще не получила распространения, – весьма важно, говорю я, поддерживать в народе убеждение, что император не лишает себя права диктовать законы, если окажется в том необходимость. Скажу как перед Богом, думается мне, что это убеждение и этот порядок вещей, если следовать им твердо и последовательно, не могут не привести ко благу».